Материал публикуется с разрешения центра "Открытая экономика". СПРАВКА: Глеб Борисович Сухоруков – профессор (full professor) Университета Лондона, с 2000 по 2005 г. являлся руководителем группы в институте Общества Макса Планка города Потсдама. Автор 150 научных работ, 12 патентов и соучредитель 3-х high-tech компаний (в Германии, России и Англии), руководитель научной группы в Сингапуре.
Глеб Борисович, какое определение нанотехнологий принято в мировой науке и инновационном бизнесе?
Если говорить о научной терминологии, то в мировой практике принято понимать под нанотехнологиями способы и методы управления структурами (объектами) с параметрами от 1 до 100 нм, другими словами, с размерами от молекул до ультрадисперсных частиц и тонких пленок. До введения понятия нанотехнологий в России в публичный оборот, это называлось молекулярным зодчеством ("supramolecular architecture"), а 20-30 лет назад - ультрадисперсионными частицами или как это принято в мире - "nanoparticles".
Насколько силен интерес к нанотехнологиям у венчурных инвесторов? Можно ли утверждать, что это востребованная и перспективная проблематика?
Поскольку брэнд под названием «нано» и все, что с этим связано, во многих странах раскручен довольно сильно, не удивителен значительный интерес, проявляемый венчурными компаниями с точки зрения вложения денег в такие разработки. Такая практика довольно перспективна и применяется как за рубежом, так и в России.
Отдача от использования нанотехнологий в различных областях уже сейчас очевидна и уже достаточно широко применяется. Например, это специальные покрытия для одежды, особенно спортивной, гальваника, с применением нанотехнологий изготавливаются даже теннисные ракетки. Конечно, это далеко не предел. Главное, чтобы ожидания не превосходили реальность, то есть деньги, расходуемые под брэнд «нано», должны идти по назначению тем людям, которые действительно занимаются нанотехнологиями и являются профессионалами (как определить таких людей - это тема для отдельного разговора).
Где в мире наиболее развито изучение нанотехнологий и их применение?
На первое место можно поставить Соединенные Штаты Америки, высока активность в Японии, Сингапуре и Китае. Из стран Европейского союза особо хочу отметить Германию и Швейцарию. В несколько меньших масштабах Великобританию. Очень хотелось бы надеяться, что в скором времени ряд этих стран пополнит и Россия.
Как Вы можете оценить вклад российских ученых в это направление? Есть ли у нас признанные в мире научные центры или группы, каков их потенциал в этой области?
Насколько можно судить по списку авторов опубликованных статей по данной тематике в ведущих научных журналах, русские имена встречаются, только, к большому моему сожалению, в качестве мест проведения исследований фигурируют многие европейские страны или Северная Америка. Россия почти отсутствует.
Пожалуй, единственная корпорация мирового уровня, которую стоит отметить у нас, это «NT-MDT» в подмосковном Зеленограде. Остальные либо недотягивают до мирового уровня, либо неизвестны. Я думаю, что вы со мной согласитесь, что для страны такого уровня и потенциала как Россия, такой вклад маловат.
На Ваш взгляд, на какие научные исследования (в том числе, инфраструктуру, оборудование) можно потратить ассигнованные из бюджета 130 млрд. рублей, как можно организовать их распределение?
Я считаю, что тенденция к мощному финансированию Правительством РФ научных разработок в области нанотехнологий более чем похвальна и заслуживает уважения. Хотя я не помню подобных программ в других странах с точки зрения скорости развития процесса и масштабов единоразового вложения столь больших денег. Но это произошло, Роснанокорпорация уже фактически существует, и теперь дело за российскими учеными, которым предоставляется реальный шанс проявить себя и показать свои научные возможности, не подведя как свое правительство, так и своих налогоплательщиков.
Целесообразно, на мой взгляд, пустить весьма значительное денежное «вливание» на те сферы, где мы либо уже имеем приоритет, чтобы отстоять завоеванные позиции перед конкурентами, либо туда, где мы имеем реальные шансы быстро выйти в лидеры, несомненно, реально оценивая свои возможности. В противном случае, получив через 5 лет незначительный научно-практический выход, дискредитации хорошей идеи не избежать. Уверен, бюджетное субсидирование нанотехнологий нужно сделать исключительно целенаправленным, сузив поставленные задачи и нарисовав четкое видение желаемого результата.
Что касается условий распределения ресурсов, то я думаю, в первую очередь необходимы конкурсы с соблюдением их прозрачности, ясность и публичность результата с международной оценкой в завершении процедуры. Мне не понятно, почему у нас так боятся «гамбургского счета»? Думаю, что в любом случае потребуется внешняя независимая экспертиза проделанной (профинансированной) работы, и это одно из основополагающих условий развития «нанопроекта».
В распределении проектных денег необходимо освоить принцип покупки действительно нужных для проекта людей в команду вместо популярного ныне принципа - возьмем тех, кто остался рядом. Привлекать нужно настоящих лидеров в тех или иных областях и не бояться этого. Может быть, вообще пора вернуться к технологии Петра Первого – «ввозить голландцев», под которыми в современной интерпретации следует понимать лучшие российские умы, успешно проявившие себя на Западе, у которых есть желание поработать на благо Родины.
Согласны ли Вы с тем, что нанотехнологии в недалеком будущем полностью изменят наш жизнь? Если да, то каковы будут основные изменения?
Не хочу уподобляться герою фильма «Москва слезам не верит» телеоператору Родиону, который, будучи молодым, произносит пламенную речь о телевидении, которое через 20 лет должно изменить всю нашу жизнь. Думаю, с развитием нанотехнологий многое, несомненно, будет меняться, и даже существенно. Но не думаю, что это будет носить глобальный характер, и что эффект воздействия «нано» на нашу жизнь будет больше, чем к примеру от Интернета.
Велик ли оборонный потенциал нанотехнологий (в контексте заявления первого вице-премьер Сергея Иванова, который сказал, что флагманом развития экономики знаний станет оборонпром)?
На сегодняшний день перед Россией стоит основная задача - не отстать. К примеру, несколько лет назад в Америке (MIT, Boston) был открыт институт "Soldger Nanotechnology" , который возглавляет мой хороший знакомый, профессор университета. Годовое финансирование этого института составляет млн., деньги выделяются с условием обязательной экспертной оценки его деятельности через пять лет. По результатам экспертизы институт либо закроют, либо увеличат финансирование.
На каких условиях «лучшие российские умы, успешно проявившие себя на западе», согласятся вернуться домой для участия в нанопроекте?
Я думаю, что здесь нет однозначного ответа. Положительный ответ на вопрос сильно зависит от обстоятельств. В частности, если ученый имеет высокую и стабильную позицию, семья, дети устроены, то сорваться с места сложно, даже если будут предложены более хорошие условия на Родине. Возвращение в Россию подразумевает большой риск. Хотя всегда возможен индивидуальный подход. Скажем, ученный топ-уровня проводит часть времени в России, ведя локальный проект и отвечая за его выполнение. При этом не обязательно иметь русское происхождение. Я некоторую часть своего времени работаю в Сингапуре и вижу, что договоренности на уровне людей и их участия в проектах могут быть различными, главное, чтобы была заинтересованность в развитии и результате.
Думаю, стоит обратить особенное внимание на молодых людей, скажем после 2-3 лет работы на позиции постдока в достойном месте США или Европы, соответствующим числом и качеством научных работ, лидерскими способностями. Конечно же, приглашать нужно на конкурсной основе, давать гранты на развитие группы и направления. Для больших проектов и лидеры должны быть с большим научным авторитетом, опытом и знаниями.
Не стоит бояться кооперации с другими странами, ведь именно российские ученные, получившие хорошую практику на западе, способны наладить продуктивные деловые связи, став, по сути, проводниками. Ведь надо признать для себя тот факт, что за границей уже накоплен большой опыт во многих областях науки, в том числе, в нанотехнологиях. Так что не стоит изобретать велосипед заново, это значит терять драгоценное время, за которое можно было бы выбиться в лидеры.
Для эффективного развития науки и технологий необходимы три вещи: идеи, люди и деньги. На отсутствие последнего российские ученные теперь пожаловаться не могут. И я совершенно искренне надеюсь, что первые два компонента Россия тоже не исчерпала.
